Казакевич Максим - Алекс [СИ]
— Это не Свенсон, — проблеял он своему напарнику.
— А кто?
— Тип какой-то…, весь в крови, — присмотрелся первый техник. — Да он вообще не наш! У него летный комбинезон серый!
— Комикс?! — ахнул его напарник.
— Да нет, непохоже. Человек!
— Наемник, сук-ка! — без раздумий определил второй техник. — Предатель! Вытаскивай его гада — щас я ему морду до синего блеска начищу, — выкрикнул он и мстительно ударил кулаком в ладонь.
Первый техник кивнул и, подбоченясь, поставил кокпит в правильное положение. Потом щелкнул замком и выдрал прозрачный фонарь чуть ли не с корнем.
— А ну, сволочь, вылезай, — зарычал он и дернул Алекса за грудки. Алекс не вылетел из кресла только благодаря державшим ремням.
— Да я свой, мужики, — заорал Алекс, когда кулак размером с капустный кочан мощно опустился на макушку шлема.
— Свой?! — взревели техники и, перегнувшись через борт, замолотили по телу бедного пилота. При этом почти в унисон оба выкрикивали, — это тебе за Свенсона, сука. За Свенсона, за Свенсона…!
Неизвестно чем бы все это закончилось, если бы рука Алекса случайно не ткнулась в рукоять компактного автомата, притороченного к низу кресла. Почти машинально он дернул его из ниши, снял с предохранителя и, подняв стволом вверх, надавил на спусковой крючок. Длинная очередь ударила в потолок, и пули рикошетом запрыгали по небольшому боксу.
Техником от кокпита как ветром снесло. Они залегли у его задней части.
— У него автомат, Брюс, — сообщил второй техник. — Что делать-то будем?
— А я знаю? У нас ведь ничего нет.
— Нам бы в подсобку просочиться, там бы мы его встретили.
Тем временем Алекс слегка пришел в себя от несправедливых побоев. Он отстегнул ремни и из последних сил вывалился из кабины. Поднялся на ноги и глазами отыскал своих обидчиков.
Под дулом автомата техники медленно встали и подняли руки.
— Козлы…, говорил же что я свой, — простонал Алекс.
Техники мрачно сопели, не сводя глаз с черного зева оружия.
— С «Могучего» я, — продолжил Алекс и в доказательство продемонстрировал нашитую на рукав комбинезона эмблему. — Вот! Я свой, с линкора «Могучий». А вы меня чуть не убили.
Он опустил автомат.
Осознание услышанного к техникам пришло не сразу. Понадобилось некоторое время. А когда поняли что к чему, неуверенно опустили руки и потупили взоры.
— Вы всегда так людей встречаете?
Техники отрицательно мотнули головой.
— Нет…. Извините нас, мы думали, что вы наемник команиксов, — пробормотал под нос Брюс. И добавил, — у нас друг погиб — Свенсон. Мы его машину обслуживали. Вот и перепили с горя.
Второй техник поддакнул.
Алекс махнул на них рукой, и устало навалился на холодный борт кокпита. Затем снял шлем и ладонью осторожно потер щеку. Кровь из раны уже не сочилась, но, подсохнув местами, неприятно раздражала.
— Вам бы к доктору надо, господин пилот, — осторожно подметил Брюс. — Он вам обработает лицо и заштопает рану. Крови-то сколько в комбинезон натекло — ужас.
Алекс кивнул. Он заметил, что техники все еще боязливо косятся на оружие в его руках. Поэтому, чтобы избавить их от сомнений, поставил автомат на предохранитель, распустил ремень и устало забросил его за спину. Техники приободрились.
— А не хотите ли ракийки, господин пилот? — участливо поинтересовался второй техник и достал из-за пояса плоскую литровую фляжку. Взболтнул ее. — Половина еще осталось. Ракийка домашняя, ароматная — никакой синтетики. Мне матушка ее каждый месяц присылает.
Он свернул с фляжки колпачок и, достав из кармана складной стаканчик, плеснул в него алкогольный напиток и протянул курсанту. Алекс отказался от угощения, мотнув вихрами.
— Нет, — сказал он тихо. — Мне еще ко врачу идти надо.
Техники сочувствующе закивали. Из ниоткуда вдруг возник второй стакан, и техник нацедил в него душистой ракии.
— Тогда мы сами, — словно извиняясь, сказал Брюс и, чокнувшись с другом, единым глотком осушил стакан. — Это за Свенсона, прими Господи его грешную душу….
Алекс чувствовал себя сильно уставшим, сил не оставалось даже на то чтобы просто прямо стоять. Это ощущение было новым и непривычным. Даже на интенсивных тренировках в спортзале он никогда так не выматывался как в сегодняшнем, пусть и скоротечном, но совершенно безумном поединке.
Помянув погибшего товарища и закусив завядшей редиской, техники решили отвести Алекса в ближайший медпункт. Они помогли ему подняться и твердо встать на ноги.
Медпункт находился не так далеко от стопятого бокса — в каких-то ста шагах. Техники затащили молодого пилота внутрь и нежно опустили на кушетку. На звук хлопнувшей двери вышла пожилая докторша. Она посмотрела сначала на изможденного Алекса, затем на стушевавшихся техников, повела носом и, нахмурив брови, грозно и требовательно рявкнула:
— Ну?!
Техники инстинктивно стянули головные уборы и выдохнули в сторону.
— Вот, миссис Августина, мы вам человека привели, — пробормотал техник Брюс и ткнул в пилота пальцем.
Докторша мазнула по пациенту взглядом и снова уставилась на нетрезвую пару.
— Опять напились? — безошибочно определила она.
Брюс обреченно кивнул головой.
— У нас горе, миссис Августина. Свенсон погиб.
Оправдание было очень серьезным, и взгляд докторши постепенно утратил некоторую колючесть, но строгим все же остался.
— А этого мальчика зачем споили?
— Кто, мы?! Да ни в коем разе! Мы, между прочим, ему честно предлагали для поднятия общего тонуса, но он сам отказался!
— М-да? А почему он тогда на ногах стоять не может? — резонно поинтересовалась миссис Августина.
— Ну, дык, это…, - на секунду замялся Брюс, теребя в руках головной убор. — Помяли мы его немного. Даже, наверное, сильно….
— Ага, как всегда в своем репертуаре, — укоризненно покачала головой докторша. — Изобьете человека до полусмерти, а потом ко мне тащите и трясетесь, как бы он инвалидом не остался. А ну, брысь отсюда, полудурки!
Техники поспешно, натыкаясь на углы столов и дверные косяки, ретировались. Докторша покачала им вслед головой и устало вздохнула.
— Ох уж мне эти два Брюса, совсем сладу с ними нет, — пожаловалась она в пустоту. — Недели не пройдет как что-нибудь учудят. Пожаловаться на них что ли?
Она подсела к кушетке. Склонилась над Алексом и оценила рану.
— Ну, рассказывай, за что они тебя так?
Алекс пожал плечами.
— Вроде за то, что я не в синем комбинезоне, — предположил он.
— За это теперь бьют? — удивилась доктор. — Странно. На Брюсов это не похоже. У них обычно другие причины…. Что у тебя с лицом?
— О приборную панель сильно приложился. Мой истребитель взорвался.
— Понятно. Ну что ж, пойдем, я тебя обработаю….
Алекс медленно встал. Миссис Августина отвела его в операционную и приказала снять окровавленный комбинезон и лечь на операционный стол. Что Алекс и сделал.
Докторша поправила свет, почти ласково промыла рану и внимательно осмотрела.
— Ничего страшного, — констатировала она. — Я ее тебе зашью дедовским способом, но ты не волнуйся — все будет хорошо. Просто я берегу регенерационный гель для более серьезных случаев. Ведь пополнить нам его еще не скоро удастся.
Алекс, собственно, не имел ничего против. Просто было интересно, что это за дедовский способ такой.
Между тем докторша выудила из одного из своих шкафчиков необходимые инструменты. Из коробки, заполненной дезинфицирующим раствором, щипцами достала толстую полукруглую иглу и зарядила в нее прозрачную нить. Алекс, увидев это, почувствовал некоторую тревогу, а богатая фантазия нарисовала ужасную сцену.
— Не беспокойся, больно не будет. Только неприятно…, - успокоила врач и, поставив обезболивающий укол, приступила к штопке.
Через пару минут операция была закончена. Миссис Августина убрала инструменты и наложила на рану лечебный пластырь.
— Вот и все. Через три дня рана затянется, нитки в теле растворяться. На четвертый день можешь снять пластырь, с ним должны будут выйти остатки ниток, но если вдруг какой-то шов останется, то придешь ко мне. Понятно?
Алекс кивнул.
— Ну и хорошо. А теперь давай-ка, посмотрим, как тебя Брюсы отделали.
Она склонила над телом молодого пилота странный прибор, провела его вдоль корпуса и, когда анализ состояния внутренних органов был готов, вчиталась в подробнейший отчет.
— Тебе повезло…. Внутренних повреждений нет, из поверхностных только гематомы. Но лечить тебе я их не стану, сам заживешь.
Алекс улыбнулся. Синяки на теле он болячкой никогда не считал.
— Можешь встать и одеться, — разрешила врач, когда все необходимые процедуры были закончены.
Кряхтя, пилот сполз с операционного стола, но одевать пропитанный потом и кровью комбинезон не стал. Натянул на себя лишь одноразовую хлопчатобумажную манишку.
